Текст: Наталия Зверева, директор Фонда региональных социальных программ «Наше будущее»
Как социально ответственный нефинансовый институт развития Фонд Росконгресс уделяет большое внимание новым механизмам развития социального предпринимательства в России. Один из них зарождается прямо сейчас. Социальные облигации позволяют быстро и эффективно решать важнейшие задачи, стоящие перед регионами, за счет объединения усилий государства, социальных предпринимателей и частных инвесторов.
Югра — один из самых богатых регионов России. Но даже для небедного города Нефтеюганска единовременно выделить восьмизначную сумму на социальный проект — серьезное испытание. Например, ремонт старого здания для нового детского сада. Между тем ХМАО в лидерах по рождаемости, и здесь очень остро стоит вопрос нехватки мест в таких учреждениях, надо постоянно открывать новые. Как это делать без серьезной нагрузки для городского бюджета? Хорошо бы привлечь частного инвестора. Вот только кто захочет вкладываться в социалку? Разве на этом можно заработать? Оказывается, да, можно.
Немного терминологии
Что такое облигация, знает любой финансово грамотный человек. Это долговая ценная бумага, покупатель которой получает заранее оговоренный гарантированный доход по прошествии установленного времени. В качестве эмитента могут выступать как частные компании, которые хотят привлечь дополнительный капитал, так и государство, нуждающееся в дополнительных расходах.
Что такое социальное предпринимательство — вопрос более сложный. Одни путают его с благотворительностью, другие — с социально ответственными компаниями. Между тем социальный предприниматель — это тот, кто решает проблемы общества при помощи инструментов бизнеса. Он не благотворитель, он зарабатывает порой очень даже неплохо и хочет, чтобы его бизнес приносил еще больше прибыли. Но в то же время это не «акула капитализма», стремящаяся улучшить свое благосостояние любой ценой, а скорее дельфин — тоже хищник, но с инстинктом спасателя.
Социальный предприниматель не в состоянии помочь всем инвалидам-колясочникам, но он может создать туристическую компанию, специализирующуюся на турах для людей с ограниченными возможностями, и таким образом сделает их жизнь лучше. Именно так поступили Наталья Гаспарян и Мария Бондарь, основатели фирмы «Либерти» из Санкт-Петербурга. Социальный бизнес не готов жертвовать значимые деньги на решение проблем материнства, зато он может наладить производство одежды для недоношенных детей, как это сделала фирма «Листик» из Архангельска. Или вот еще история: один социальный предприниматель придумал обучать и трудоустраивать глухих людей на очень шумные предприятия. Понимаете? Абсолютно конкретную человеческую особенность здоровья он смог обратить в преимущество.
Но вернемся в Нефтеюганск. Как в этом городе удалось сделать коммерчески выгодными инвестиции?
Треугольник интересов
По приглашению местных властей специалисты нашего фонда провели в этом году две стратегические сессии, в которых участвовали представители власти, крупные бизнесмены и социальные предприниматели. И решение по детскому саду нашлось. Нам удалось сложить некий «треугольник интересов». Грань первая — интерес городских властей, которым нужно открывать новые детские сады при минимуме затрат. Грань вторая — крупный бизнес, который ищет возможности для надежных инвестиций и не всегда их может найти. И, наконец, грань третья — местные социальные предприниматели, которые уже давно облюбовали нишу частных детских садов, но не имеют достаточно денег для быстрого развития.
Как одновременно решить эти три задачи? Шаг первый: местный социальный предприниматель Дарья Миронова, у которой в городе уже есть один детский сад, заявляет, что готова открыть в старом здании еще один, если кто-нибудь вложится в его ремонт и обустройство. Она даже название уже придумала — «Умничка». Шаг второй: местный крупный бизнесмен Нурали Артыкбаев готов инвестировать в проект 80 млн рублей, если будет уверен, что вложения принесут ему прибыль. Шаг третий: местные власти соглашаются подписать концессионное соглашение и гарантировать заполняемость «Умнички» из расчета 615 детей в год. Стандартная родительская оплата плюс дотации из бюджета обеспечат ему достаточную рентабельность. Подсчитали экономику — все сходится. Эту схему можно назвать «win-win-win» — поскольку все трое ее участников в итоге остаются в выигрыше.
«Умничка» — одна из крупнейших на данный момент в России частных инвестиций в социальное предприятие. Всего же при нашей консультационной поддержке в Югре удалось заключить уже восемь подобных соглашений. Но такая схема — это не наше персональное озарение. Мы просто модифицировали и применили известный инструмент социальных облигаций, который давно и успешно действует, например, в Великобритании — самой передовой стране по части социального предпринимательства. Вот лишь один пример.
В 2012–2015 годах в Англии состоялся проект ThinkForward по обучению и трудоустройству молодых людей из группы риска. В течение трех лет с ними бесплатно работали наставники и коучи из социальных предприятий. В результате 90% подопечных нашли работу или получили профессиональную подготовку. В этой истории не было бы ничего необычного, если бы деньги на проект не давали частные инвесторы — люди бизнеса, которые вложились туда именно как в бизнес, а не в благотворительный проект.
Как выглядит тот же «треугольник интересов» по-английски? Шаг первый: государство выпускает на рынок социальные облигации, обязательства по которым привязаны к результату. Например: если процент трудоустройства подростков из группы риска благодаря проекту ThinkForward будет больше 80%, ставка доходности по бумагам составит 10%. Если результативность проекта от 60 до 80%, то выплаты — 8%. И так далее вплоть до планки, ниже которой государство не заплатит вообще ничего.
Английский опыт показывает, что социальные предприниматели в таких условиях работают очень эффективно. Ведь теперь они имеют дело не с госбюджетом, а с серьезными финансовыми игроками. На проекте ThinkForward, например, хорошо заработали два крупных инвестиционных фонда — Big Society Capital и Impetus-PEF, которые купили социальных облигаций на 450 тыс. фунтов стерлингов. Таким образом, мы снова получаем ту самую схему тройного «win».
В последние годы инструмент социальных облигаций становится все более популярным и в других западных странах. Россия движется в том же направлении. Мы впервые задумались о такой практике, когда поняли, что даже тех 62,5 млн рублей, которые наш фонд ежегодно тратит на беспроцентные займы, не хватит, чтобы помогать развиваться всем социальным предпринимателям страны. Зато можно активизировать частный капитал и тем самым увеличить эффект на порядок. Мы уже разработали методологию и документацию для сопровождения подобных сделок. Сейчас наша стратегическая задача — дать понять регионам, что можно часть услуг предоставлять населению именно с помощью социального бизнеса. И в то же время мы постоянно находимся в поиске новых инвесторов, которые под гарантии государства готовы вкладываться в социальные предприятия. В Югре это в первый раз получилось. Уверена, что не в последний.
Государство повышает эффективность бюджетных расходов; инвесторы вкладывают деньги в надежные финансовые инструменты; а страна получает гарантированное решение важнейших социальных проблем.
Источник: Официальный журнал Российского инвестиционного форума
